С простолюдинами все оказалось еще проще. Узнав о том, что король готов заплатить хорошую цену за оборону города они согласились идти со мной не раздумывая. Столица было далеко и путь к ней многих пугал, а до Пауса было рукой подать. Да и приятней было защищать собственный город, чем по прихоти дворян рисковать головой вдали от дома.

— А одежду, которую ты нам купил, одеяла и оружие можно будет оставить у себя!? — выкрикнул кто-то из толпы.

— Все можно оставить, — ответил я, — а в городе вам выдадут еще оружие и хорошие доспехи.

— Слава Тибону, — заголосили в толпе, расставаться с полюбившимися вещами никто не хотел, — слава Проклятому!

Рано утром мы вошли в город. Охрана моста с удивлением разглядывала странно одетых наемников и воинов, которые мало походили на дворян, но, тем не менее, носили мечи и магические жезлы. Никто не пытался остановить нас. Наверно потому, что мы торопились в город, а не пытались из него улизнуть.

Рипон встретил нас с распростертыми объятиями. Мой отряд он сразу отделил от остальных и определил на постой в новом лагере, устроенном неподалеку от крепостной стены.

Утром проснувшихся горожан ждал большой сюрприз. Заслышав о приближении кочевников население приграничного города, побросало свои дела и собралось бежать, куда глаза глядят. На мосту всех желающих покинуть Паус заворачивали обратно, невзирая на ругань, женские крики и детский плач. Люди хлынули в боковые улицы, чтобы обходными путями выбраться на пристани и пляжи, но столкнулись с неожиданным препятствием. Хорошо охраняемые завалы, словно плотины, перекрыли все возможные пути к спасению. Горожане попробовали было разогнать стражников и разрушить преграду, но на помощь защитникам завала пришли дворяне, прибывшие с Гамоном. Не вступая в переговоры, они быстро навели порядок, перебив самых активных участников бунта и набросав в переулке окровавленных тел. Перепуганный народ бросился искать спасения в домах, и скоро порядок в Паусе был восстановлен. Оставалось только удивляться, как Гамону с его людьми удалось в столь короткие сроки установить в городе жесткую дисциплину. Получалось, что для того, чтобы усмирить Паус им понадобилось меньше суток. Объяснений этому было несколько — во-первых, наученные горьким опытом последней войны дворяне учли все свои прежние ошибки, а во-вторых, в этот раз командовать обороной города должны были не старейшины — зажиточные горожане, купцы и пожилые уставшие от боев дворяне, а присланные из столицы воины. Их дома находились далеко от границы, поэтому они не боялись за свои семьи и имущество. Все, кто выжил в последней Великой битве, твердо усвоили урок — промедлишь, поддашься слабости, и оглянуться не успеешь, как кочевники прорвутся вглубь страны.

Как только в Паусе установился относительный порядок на улицы вышли глашатаи, которые объявили о наборе ополчения. В этот раз всем желающим предлагали достойное вознаграждение, поэтому бедняки, привлеченные невиданной щедростью городских властей сначала робко, а потом все смелее двинулись к шатрам вербовщиков.

Ополчение в срочном порядке вооружалось и готовилось к отражению атаки. В специально отведенных местах бывших крестьян, слуг и ремесленников обучали воинскому делу. Под присмотром старшин по одному и по двое новобранцы набрасывались на толстые бревна, врытые в землю, которые по задумке воевод должны были изображать кочевников. На некоторые лесины надели помятые шлемы и старые рваные кожаные панцири, отчего бездушные деревяшки действительно становились похожи на настоящих врагов. Многие уже были посечены и побиты неумелыми ударами. Больше полагаясь на силу, чем на сноровку горожанам выдавали шестоперы и клевцы. Владение таким оружием не требовало специального умения, главное было размахнуться посильнее и не промахнуться. Крестьянам подбирали боевые топоры. Им было не привыкать махать колуном. С тех пор, как мальчишки первый раз в жизни выбирались с отцом в пущу за дровами, они не выпускали его из рук. Конечно, боевой топор был крупнее и тяжелее обычного крестьянского, но сути дела это не меняло.

В свое время нам с Холином тоже пришлось послужить в ополчении, но в те времена никому и в голову не приходило чему-нибудь обучать новобранцев или специально подбирать для них оружие. Старшины вооружали нас тем, что попадалось под руку, и отправляли на стены.

Несмотря на многолюдность и суету Рипон был недоволен.

— Паус выставляет всего пятьдесят дворян, — ворчал он, — с ними будет около сотни слуг и оруженосцев. В ополчение пока набрали три сотни простаков и из них половина вообще ничего не умеет. Пятеро уже покалечились во время тренировок. Прямо в первый же день.

Я понимал его беспокойство. Собравшиеся на площади ополченцы больше напоминали ряженных, чем солдат короля. Примитивные доспехи болтались на них мотней. Многие путались в застежках. Не понимая, как правильно закреплять ремни многие затягивали их, как придется, отчего кожаные и железные нагрудники сидели криво или сползали на ляжки.

— Хорошо, что ты привел своих, — сказал Рипон, — нужна еще хотя бы сотня людей, которые умеют пользоваться кинжалами и копьями.

— У тебя же есть городская стража.

Рипон тяжело вздохнул. Судя по всему, маленькому воину так и не удалось поспать этой ночью. Он выглядел усталым, и все время тер покрасневшие глаза.

— Стражников придется оставить в Паусе. Гамон приказал выводить за стены только ополчение и половину здешнего дворянского войска. Говорят, что из приграничных городов идет большой отряд воинов, но их пока никто не видел.

Оглядев в очередной раз собравшихся на площади людей, я подумал о том, что Рипон был совершенно прав. За несколько дней привести это стадо в божеский вид не было никакой возможности, а значит, нужно было отправляться к Колуну. Все разбойники, так или иначе, умели обращаться с оружием, но главное было даже не в этом. Они не боялись ударить человека. Этому навыку тоже надо было учиться. Одно дело колотить деревяшку и совсем другое — живого врага, который и увернуться может, и сдачи дать.

Убедившись в том, что мои люди удобно разместились в лагере я взял с собой Пошуна и Рамина и отправился искать Колуна. Конечно надежды на то, что мы с легкостью сможем разыскать разбойника, у меня не было, и все-таки одна мысль не давала мне покоя. А вдруг прощаясь со мной, разбойник назвал свой настоящий адрес? Вдруг он оставил путеводную ниточку, которая могла привести меня к нему? Размышляя подобным образом, я решил проверить харчевню «Черный ворон». Чем демоны не шутят.

В служилом квартале было тихо. Большинство жителей побросали свои дела и отправились в центр города, чтобы узнать последние новости или наняться на